Патрисия Петибон (Patricia Petibon) - Арии французского барокко (Airs Baroques Français)
Релиз: 2001
Качество: 320 кбит/сек.
Продолжительность: 63,34 мин.
Объем: 168,5 Мб
Патриция, музыковед с дипломом, закончила Высшую Национальную Академию музыки в классе у Рэйчел (Рахиль, Рашель) Якар в 1995 г., что было также отмечено Первым Призом по специальности «Пение». Билли Кристи её заметил, что переросло в постоянную совместную работу между Патрицией и Les Arts Florissants. Началась череда выступлений на: d'Aix, Opera in Paris, ла Скала, кёльнский Театр в Буэнос Айресе, лондонский Уигмор…
Patricia Petibon (soprano) - Airs Baroques Français / 2001 Virgin VERITAS
“Арии французского барокко
Два французских композитора, Жан-Баптист Люлли и его либреттист Филипп Кино, открыли в 1673 г. произведением «Cadmus et Hermione» жанр французской оперы, которая сама тогда ещё называлась «музыкальной трагедией». Жанр был в процессе развития более чем 50 лет и к нему приложили руки все, кому не лень – от Люлли до Рамо. Эта музыкальная «постройка» состояла из Пролога («французская» увертюра), потом шла серия из пяти Актов, в каждом из которых был свой дивертисмент, состоящий из хоров и танциков, с одними и теми же выразительными средствами. Ко всему этому присоединился речитатив – декламация, как сопровождение развёртывающейся на сцене трагедии.
Одним из самых прекрасных примеров такого «французского» речитатива является Armide (1686), последняя опера Люлли: „Enfin, il est en ma puissance" – самое известное произведение композитора. Даже спустя 15 лет после премьеры, известный автор Ле Сёрф де ла Вивель в своей книге «Comparaison de la musique italienne et de la musique francoise» («Сравнительные характеристики итальянской и французской музыки») писал, разражаясь похвалами по поводу речитатива и его сильного влияния на слушателя того времени: «Вам не найти среди всех известных опер, подобных этой, которые бы сравнились по своей силе воздействия на слушателя, как ‚Armidey Enfin, il est en та puissance’ и Renaud, Ciel, 6 mortellepeine. Даже, если исполнение было на «хорошо», а не на «отлично», я вам гарантирую, мадам, Вы не найдёте и пары сухих глаз! Это просто речитатив, без всяких украшений, но он настолько страстный и всепоглощающий, насколько простой. Прекрасный и выразительный одинокий голос поющего солиста, сопровождаемый чистой и взвешенной игрой инструментов, вызывает тот же взрыв эмоций, что и сам оркестр в целом».
В середине 18 в. речитатив был камнем раздора «буффонистов» с остальными представителями музыкального мира. А началось всё с Руссо, (Lettre sur la musique frangaise, 1752) и Рамо (Observations sur notre instinet pour la musique, 1754). Руссо «наехал» на Люлли, утверждая, что «хоть это и мастерство речитатива или декламации, оно доказывает, однако, что французский язык, как носитель мелодии, к этому явно не пригоден»; Рамо, в свою очередь, заявлял, что «гармоническая выразительность отражает как нельзя лучше противоречивые чувства Амиды к Ринальдо, причём до мельчайших нюансов».
У Люлли был, однако, особый речитатив! Он время от времени прерывался пением, иногда очень коротким. Эти «перерывы» назвали Ариями. Примером такой короткой Арии является „Venez, secondez mes desirs", которая звучит посреди речитатива, когда Амида, устав бороться, признаёт, что любовь умерла. Опера заканчивается монологом „Le perfide Renaud me fuit".
Монолог начинается арией в форме рондо и длится до „Traitre, attends", эпизода, где чувства Амиды достигают высшей точки – оркестр не отстаёт – и переходят в речитатив. Сцена заканчивается песенной частью („L'espoir de la vengeance"), переходящей в оркестровый финал, в то время, как «демоны разрушают волшебный замок и Амида уносится в небо на летящей колеснице».
Дебют ‚David et Jonathas’ состоялся не в Версале, не в Королевской Академии музыки, а на сцене колледжа, что весьма нетипично для такого серьёзного произведения. Опера ‚Charpentiers’ тому доказательство, какими амбициями обладал этот иезуитский колледж. Опера состоялась 28 февраля 1688 г. по причине торжественного вручения приза в колледже Луи Великого, что на улице Сен-Жак в Париже. Композитор работал там учителем музыки.
Сюжет взят, как водилось в то время, из Библии. Это история Давида и Джонатана (за Давида уверен, за Джонатана – нет. Я не знаю, как его называют по-русски в Библии. Я больше читал Теорию Конечных Автоматов, чем Библию. Гореть мне в аду!)*. В 4 акте звучит ария „A-t-on jamais souffert une plus rude peine?", где Джонатан мечется в смятении чувств между «несчастным другом» (Давид) и «непоколебимым отцом» (Саул). Его боль так и рвётся наружу. Мы сталкиваемся тут с настоящей арией да капо, которая в то время, точнее – форма которой в то время ещё не была популярна во Франции. Опера Charpentier была пламенным представителем итальянской школы, что не остановило постановщиков в её реализации.
Необычно и то, как ария построена: ария звучит в миноре и вдруг врывается хор в мажоре со своим евреями с филистимлянами – „Chor der Israeliten und Philister", собирающимися друг с другом сражаться. Понятно – где еврей, там и конфликт…* Хор слышен, но невидим.
«Трагедия на музыку» (не забываем – прообраз оперы) держится в такой форме до Глюка. Постепенно начинают появляться разновидности оперы, и одной из них явился «Опера-балет». Отличие было в том, что отдельные акты оперы-балета, так называемые ‚Entrees’, были драматургически независимыми частями и только слегка, если вообще, связаны с общей тематикой произведения. Следующее отличие – актёры воплощали не всегда только мифологических героев. Фокус принадлежит всегда балетным сценам, служащим для развлечения слушателя/зрителя. Премьера оперы-балета ‚Les Indes Galantes’ с тремя «антрэ» и прологом на слова Fuzelier была показана 23 августа 1735 г. в Королевской Академии музыки. Позже, в 1736 г., появилось четвёртое «антрэ» - Les Sauvages.
Речь идёт о втором сценичном произведении Рамо, а два года назад его же произведение Tragedie en musique Hippolyte et Aricie вызвало жаркую полемику, потому что в сравнении с предыдущими трагедиями, была довольно усложнена.
Рамо эта полемика давила на поджелудочную железу и он решил выбрать форму оперы-балета не только поэтому, но и потому, что предполагал или чувствовал, что она будет иметь успех у слушателей. Ария Фани „Vicns, hymen" звучит во втором «антрэ», Les Incas de Perou. Нежный и сдержанный инструментализм флейт и скрипок, подчёркнутый басом звучит контрастно на фоне богатой оркестровки арии Зимы „Regnеz, plaisirs et jeux" и шаконне, которые завершают последнее «антрэ».
Премьера Platee, оперы-балета в трёх актах с прологом, состоялась 31 марта 1745 г. в Версале. Поводом послужила свадьба дофина, сына Людовика XV, с Марией-Терезией, которая, спустя почти год, умерла в возрасте всего 20-ти лет. Второй раз опера была исполнена в 1749 г. (точнее, стояла в репертуаре) Французской Академии музыки, после того, как либретто d'Autreau и Le Valois d'Orville было совершенно переработано другим либреттистом, Bailot de Sauvot. Ария Кларины „Solcil fuis de ccs lieux"
(1. Aкт, 6. сцена), восхитительная ария в сопровождении гобоя, фагота и прелестного пиццикато струнных (пиццикато – приём извлечения звука на струнных инструментах путём пощипывания струн пальцами)*, контрастирует с речитативом „Formons les plus brillants conccrts" и с арией Клоунов (la Folie) „Aux langueurs d'Apollon" (2. Aкт, 5. сцена) – богатая мимикой композиция, объединяющая в себе комедию и высочайшую виртуозность.
Балет Каюзака (Cahusac) и Рамо, Les Dieux d'Egypte, был задуман для повторного брака дофина с Марией-Жозефой Саксонской. Балет должен был быть исполнен во Французской Академии. Был написан новый пролог под названием Les Fetes de l’Hymen et de l'Amour. В этой новой редакции балет был поставлен 15 марта 1747 г. в Theatrе de la Grande Ecuriе в Версале.
Ариетта (младшая сестра арии) Любви в прологе „Volеz Plaisirs, celebrez ce bеau jour" была написана в новом галантном стиле и была разукрашена восьмыми как в голосе, так и в инструментальном сопровождении.
Выход на сцену египтян говорит нам, насколько публика того времени (18 век) любила экзотические сюжеты. Экзотика была только внешняя, разумеется. Пение и жестикуляция были типично французскими: «Антрэ» египтян и обе их же ариетты, „L'amant que j'adore" (3. Entree, Arueris ou les Isies) и „Amour, lance tes traits" (2. Entrее, Canope). Позволю себе тут анекдот: после крушения корабля, разумеется, на Чёрном Море, вышли на пляж из воды два, оставшихся в живых, разумеется, еврея. Съехались радио, TV, журналисты: «Как вам удалось выжить и не утонуть?! – Мы разговаривали…».
Николя Рако де Грандваль (1676 – 1753 г.г.), органист, поэт, композитор и писатель, в одной из своих работ, Essai sur le bon gout en musique (1732), выступил не только горячим сторонником итальянского искусства композиции, но и поклонником Люлли, однако, в памяти поколений свой след не оставил.
Самое известное его произведение было Le vice puni ou Cartouche, роеmе heroique, comique et tragique (1725), пародия на трагедии в стихах Расина, Вольтера и Корниля. Вышедшие в 1755 г. ‚Six Cantates serieuses et comiques’ были тоже большей частью пародийными и заканчивались произведением, одно название которого раскрывало юмор, внутри заложенный: Rien du tout. Грандваль использует кантаты первой половины 18 в., чтобы тематически расширить репертуар и отразить спектр чувств наиболее полно.
В кантатах можно узнать цитаты из Клерамбо (Орфей, „Monarque redoutc de ces royaumes sombres"; Mеdee: „Courons à la vengeance" и „Cruelles fillcs des Enfers"; La Musette: „Chantez,
resonnez ma musette"), Monteclair (La Badine: „L'amant qui toujours soupire"), Campra (Silene: „Liqueur cnchanteresse"), Stuck (Diane: „Dormez, amours, dormez"), Bernier (Les Nymphes de Diane: „J'entends le cor que nous appelle")... Главный герой исчерпал все цитаты и установил факт того, что публика осталась равнодушной, он решает вообще перестать петь: „rien du tout" – больше никогда!
Катрин Сезак
Перевод: Хайди Фриц ”
Об этом диске
Без нашей любви к барокко, без любви к просто музыке, этот диск бы не увидел свет. Этот диск – квинтэссенция долгой дружбы между членами Folies Frangoiscs. Этот диск – воплощение вокально-инструментального опыта в музыке, которая так близка нашему сердцу.
Прошло три года со времён первого концерта этой сложной программы, программы, включающей в себя самое прекрасное французской, итальянской и английской музыки. Вскоре после этого состоялся приём в Centre de Musique Baroque de Versailles в Chapellc Royale, где мы с восторгом пели и играли арии Шарпентье, Рамо и Грандваля. Эти арии составили основу этого диска и отражают нашу любовь к французской вокальной музыке, которую ещё Люлли так полно и ярко раскрыл сердцам слушателей.
Из манускриптов нам известно, что именно могут стихи (Расин) и танцы, которые так любил двор Людовика XIV, привнести в музыку. Чтобы передать колорит мелодий, мы не использовали современные инструменты. По этой причине мы использовали волынку (Grandvals Kantate), чтобы вызвать буколическую атмосферу, которая царила тогда при дворе Людовика XV.
Когда мы пытались воспроизвести эти произведения, нам стало ясно, что одной виртуозностью тут ничего не добиться. Чтобы музыка ожила, необходимо нечто другое: любовь, страсть. Мы вкладываем душу в игру, наши чувства и жизненный опыт.
Французская музыка барокко – это всё, что угодно, только не нечто приглаженное! Она полна шероховатостей, неровностей, которые мы даже и не пытались сгладить. Как можно оставаться равнодушным к гневу Амиды? Слёзам Джонатана? А наблюдая Folies (дурачества), как можно оставаться равнодушным и не пуститься во все тяжкие туда, куда нас зовёт старик Грандваль? Маленький совет от меня: напевайте Rien du tout, когда у публики ослабеет интерес! Мы можем бесконечно учиться у композиторов того времени и мы посвящаем вам, дорогой слушатель, эти записи.
Патриция Петибон и Патрик Коэн-Акенин.
Перевод: Агнесс Плотени.
Патриция Петибон
Патриция, музыковед с дипломом, закончила Высшую Национальную Академию музыки в классе у Рэйчел (Рахиль, Рашель) Якар в 1995 г., что было также отмечено Первым Призом по специальности «Пение». Билли Кристи её заметил, что переросло в постоянную совместную работу между Патрицией и Les Arts Florissants. Началась череда выступлений на: d'Aix, Opera in Paris, ла Скала, кёльнский Театр в Буэнос Айресе, лондонский Уигмор…
Её многообещающий дебют состоялся в 1996/1997 г. Пела она Hippolyte et Aricie и не где-нибудь, а в Парижской Опере. Одновременно следует приглашение немецкого театра Опера на Рейне, где она спела «Похищение из сераля» и «Блондиночки». Потом был грандиозный успех в роли Олимпии в «Сказках Хоффмана» в театре Opera de Nancy, в роли Норины (Don Pasquale), Серпетты (Lafinta giardiniera), Зербинеты (Ариадна на Наксосе) и Констанца (Диалоги Кармелиток) Немецкой Оперы на Рейне. Кармину Бурану она тоже пела! Коллегами были Чарльз Дютуа, оркестр Елисейских Полей; Страсти Христовы пела она с Фабио Бионди в Академии св. Цецилии (Рим). Сделала запись этого произведения для Virgin Classics. Для EMI она спела Софи (Вертер) вместе с Роберто Аланья. Записала альбом американских песен «Fast Cats and Mysterious Cows» (Быстрые кашаки и загадочные коровы) для Virgin Classics.
К новому открытию Шатле она спела Орфея и Эвридику Глюка в постановке Робби Уильсона и под руководством Джона Элиота Гарднера. После «её» Лакме, следует Офелия в постановке Гамлета Амбруаза Томà в театре Капитоль де Тулуз. Потом был дебют на венской гос. Опере в роли Олимпии сказок Гофмана. Выступала с Николасом Харнонкуром на концерте венского муз. Собрания. Пела Амиду Гайдна вместе с Сесилией Бартоли. Пела партию Софи в Театре Вены в 2000 г. Вот и весь её репертуар.
Сезон 2000/2001: мы слышим Патрицию снова в Опера де Парис с тем же Билли Кристи (Les Indes Galantes) и с Марком Минковским (Ариоданте). Сезон 2001/2002 – снова Олимпия в Большом Театре Генфа и в Опере Ниццы, опять в роли «Блондиночки» в Театре на Елисейских Полях (в планах). Сезон 2002/2003: Софи (Кавалер с розами, театр де Лион), мадмуазель Зильберкланг (Моцарт, «Директор театра»), Зербинета и т.д.
© isaac, 2011.
Patricia Petibon - Airs baroques français
01. Rameau - Platée - Soleil, fuis de ces lieux 02:13
02. Rameau - Les fêtes de l'Hymen et de l'Amour - Volez, plaisirs, célébrez ce beau jour 03:11
03. Rameau - Les fêtes de l'Hymen et de l'Amour - Entrée des Égyptiens 01:46
04. Rameau - Les fêtes de l'Hymen et de l'Amour - L'amant que j'adore 01:52
05. Rameau - Les fêtes de l'Hymen et de l'Amour - Amour, lance tes traits 02:55
06. Rameau - Platée - Formons les plus brillants concerts... Aux langueurs d'Apollon 05:31
07. Charpentier - David et Jonathas - A-t-on jamais souffert une plus rude peine 07:25
08. Lully - Armide - Enfin, il est en ma puissance 05:30
09. Lully - Armide - Le perfide Renaud me fuit 05:02
10. Rameau - Les Indes Galantes - Viens, hymen 04:27
11. Rameau - Les Indes Galantes - Régnez, plaisirs et jeux 03:14
12. Rameau - Les Indes Galantes - Chaconne 05:35
13. Grandval - Rien du tout 14:44